Динка прощается с детством - Страница 102

102

На террасе снова залаял Нерон, и в дверь боком протиснулся Петров.

– Очень злая собачка у вас, очень вредная собачка, я извиняюсь, – залепетал он, заискивающе глядя на Марину и кладя на кончик стола перед сыщиком окурок козьей ножки, скрученной из газетной бумаги.

– Все осмотрено, ваше благородие. В сарае нет лошадки и нет брички. Я ихний выезд и ихнюю лошадку хорошо знаю, так вот, извольте видеть, на месте их не оказалось. А на чердаке обнаружен сей окурок, именуемый козьей ножкой, – подобострастно пояснил он, касаясь плеча сыщика своей толстой, лоснящейся физиономией. – Я так думаю, ваше благородие, что в семействе госпожи Арсеньевой козьи ножки, тем более с махоркой, курить некому. – Он наклонился еще ниже и, многозначительно подняв бровь, добавил: – Так что, может быть, солдат…

– А! Солдат! – вдруг закричала Динка. – Наконец-то вы надумались искать его! Ты же ничего не знаешь, мамочка, а здесь просто исчезают люди, а потом их находят убитыми! Сначала Якова-музыканта, потом студента в ирпенском лесу, а теперь пропал солдат! А полиция даже не почешется, бегает за каким-то железнодорожником и ничего не видит перед своим носом!

– Дина, Дина! Веди себя прилично! Какое нам дело до этого солдата? – резко прикрикнула на дочь Марина.

Петров с раскрытым ртом уставился на обеих. Сыщик хлопнул ладонью по раскрытой папке.

– Вы мне мешаете, барышня! Петров, займитесь обыском! Обойти все комнаты и осмотреть все самым тщательным образом! Разрешите продолжать допрос.

Сыщик обернулся к безмолвной, словно застывшей в брезгливом созерцании Мышке:

– Ваше имя-отчество, барышня?

– Анжелика Александровна Арсеньева, – спокойно, безжизненным голосом ответила Мышка, глядя куда-то мимо головы сыщика. Ей было противно все: и шмыгающая по комнатам фигура Петрова, и рассевшийся на стуле сыщик. Тошнотная муть подступала к горлу, но лицо Мышки выражало только глубокое равнодушие и брезгливость.

– Что вы скажете относительно прибывшего к вам вчера железнодорожника? – спросил сыщик.

– Я его не видела, – сказала Мышка.

– Вы были дома и не видели?

– Да, я была дома и не видела!

– Так, так… А что вы скажете насчет родственника, которого вы ждали?

– Ничего. Мы ждали и ждем, – безразлично ответила Мышка.

– Очень хорошо. Тут ваша сестрица говорила, так сказать, о пропаже солдата? Вы что-нибудь слышали об этом?

– Нет. Я работаю в госпитале и отдаю все свое внимание раненым солдатам, так что мне некогда интересоваться историей с пропавшим солдатом. Это дело полиции, – так же безразлично ответила Мышка.

– Похвально, похвально. А скажите, пожалуйста, что, Ефим Бессмертный, ваш сосед, часто возит вас на станцию?

– Почти всегда. Отвозит и встречает, – кратко ответила Мышка.

– Очень хорошо. Но сегодня вы дома. Так скажите, пожалуйста, кого же повез сегодня Ефим? Прибавим к этому: так рано и в такую погоду.

– Здравствуйте! – насмешливо сказала Динка. – Вы застали нас еще спящими, а теперь спрашиваете, кого повез Ефим? Ну кого он повез, если мы все дома!

– Я думаю, что мама послала Ефима встречать первый утренний поезд! – сказала Мышка. – А может, что-нибудь купить…

– Госпожа Арсеньева! Я прошу вас совершенно определенно ответить на мой вопрос: куда и зачем вы послали Ефима Бессмертного на вашей бричке, учитывая ранний час и погоду?

Чуткое ухо Динки уже давно уловило знакомый скрип колес, но она выжидала момент, когда бричка приблизится к крыльцу, и с криком: «Да вот он сам!» – мгновенно выскочила на террасу.

– Ефим! Вы встречали утренний поезд?

Петров схватил ее под локоть и втащил в комнату. Сыщик стукнул кулаком по столу.

– Я просил не выходить из помещения! – заорал он. – Я в последний раз предупреждаю вас, госпожа Арсеньева, что ваша младшая дочь ведет себя непозволительно и дерзко! Примите меры!

– А я попрошу вас сократить ваши вопросы, они лишены всякого смысла. И если вы пришли делать обыск, то делайте ваше дело и оставьте нас в покое! – решительно сказала Марина.

Ефим, стуча сапогами и отряхиваясь, на глазах Петрова вытащил из брички мешок с мукой и понес его в комнату.

– Здрасте, – сказал он, снимая шапку и сбрасывая мешок у двери. – Вот только муки достал. И коло поезда был…

Марина быстро обернулась к нему, но сыщик резко предупредил:

– Никаких вопросов. Вопросы буду задавать я!

– А мени все единственно, – сказал Ефим, останавливаясь у двери и скручивая козью ножку.

– Вы Ефим Бессмертный? – спросил сыщик.

– Он самый. Дозвольте закурить? – спросил Ефим, зажигая спичку.

Сыщик кивнул головой:

– Скажите, пожалуйста, Ефим, куда вас посылали в такую погоду?

– Да вот же по ихнего дядю… – припоминая слова выскочившей навстречу Динки, сказал Ефим. – Но погода действительно скаженна… Я ж казав: кто там поиде в таку грозу? Ни, поезжай да поезжай по нашего дядю.

– Послушайте! – подскочил сыщик. – Оставьте в покое этого «дядю»! Я спрашиваю: куда вы ездили?

– Это, наконец, возмутительно! – вмешалась Марина. – Он же совершенно точно сказал вам, что он ездил к поезду встречать моего брата, да еще я просила его что-нибудь купить! Так чего же вы хотите от человека?

Ефим развел руками.

– А что я зараз куплю? На базаре одна баба и та в город с мукой тащилась, так я только муки и купил! И вот сдача с ваших денег, пожалуйста! – как ни в чем не бывало пояснил Ефим, вытаскивая из кармана пригоршню монет и выкладывая их на стол.

102